Реглан для братвы - Страница 22


К оглавлению

22

– То есть? – не понял Эдиссон.

– Ну, случайно не наткнется? – пояснил Грызлов.

– Так это его камеры, – Цветков удивленно поднял брови. – На фига нам свои ставить? Я ж, типа, к его системе видеонаблюдения присоединился… Наши – только «жучки».

– А-а, – смутился Михаил, пропустивший мимо ушей объяснения Эдиссона, всего полчаса назад подробно расписавшего технические детали процесса слежки за генеральным директором «Семисвечника». – Торможу слегка. Не выспался, блин…

– Бывает, – Эдиссон пожал плечами и посмотрел на мигавшие в нижней части экранов часы. – Сорок девять минут еще.

– Включай уже запись, – сказал Денис. – Весьма вероятно, что наш клиент перед базаром с этим оэрбэшником захочет с кем-нибудь проконсультироваться… Кстати, а вот он и подъехал. – Рыбаков указал на один из дисплеев, в верхней левой четверти которого появилось изображение решетки радиатора поносно-коричневого «Opel Senator», купленного в Германии прямо со свалки всего за тысячу марок, кое-как восстановленного российскими умельцами и используемого Кугельманом в качестве разгонной машины.

Цветков быстро подвел курсор к окошечку с надписью «rec» и нажал левую клавишу дорогущей беспроводной оптической «мыши» «Logitech MouseMan iFeel Optical M-UN53b». Все три объединенных в единую сеть ноутбука отозвались мелодичным попискиванием и зажгли красные огоньки на панелях индикации.

Низкорослый и плешивый Абрам Мульевич выбрался из автомобиля, покрутил головой и направился к дверям офиса.

– Рановато он сегодня, – заметил Эдиссон, прекрасно изучивший распорядок дня гендиректора «Семисвечника».

В своем кабинете Кугельман снял пиджак, повесил его на спинку кресла, воровато оглянулся на дверь и выволок из стенного шкафа здоровенный бобинный магнитофон «Юпитер» в отделанном шпоном под красное дерево корпусе.

– Ого! – удивился Рыбаков. – Давненько я такой техники не видал.

Попыхтев, Абрам Мульевич разместил агрегат в правой тумбе письменного стола, для чего ему пришлось извлечь из нее все выдвижные ящики и свалить их на диване, подсоединил к магнитофону похожий на противотанковую гранату огромный микрофон, положил его под стопку бумаг на столешнице, проверил работу записывающего устройства, фальшиво напев пару куплетов из бывшей когда-то весьма популярной песенки «Азохен-вей, мы в Жмеринку поедем…», остался доволен качеством воспроизведения и принялся варить себе кофе на маленькой электроплитке.

– По-моему, он идиот, – констатировал Садист. – Катушечник же рычит как мотор лунохода . Этот мусор вмиг усечет, что его пишут.

– И что ты предлагаешь? – осведомился Денис. – Зайти к Кугельману и попросить его не маяться дурью? Полагаю, что он такого авангардизма не поймет. Пусть всё идет как идет… Оэрбэшник не менее «умный», чем Мульевич, так что единственное, что может произойти, так это скандал с битьем морды барыге и наложением какого-нибудь символического штрафа за попытку подставы. На нашу операцию сие никак не повлияет. Кугель без прикрытия к нам не пойдет, а времени, чтобы найти замену уже прикормленному менту, у него нет… Оэрбэшник, судя по его базарам, сильно жадный, и тоже рвать отношения не будет.

– Оэрбэшники все жадные, – закивал Горыныч, неоднократно сталкивавшийся с корыстолюбивыми обитателями особнячка на Чайковского. – Одно лавэ в глазах…

У входной двери «Семисвечника» нарисовался худощавый молодой человек характерной семитской наружности, взбежал на крыльцо, остановился, картинно достал из кармана дешевый радиотелефон «Motorola M3788» в ярко-розовом чехольчике из дерматина и начал набирать номер, краем глаза наблюдая за реакцией прохожих.

Сидевшие в микроавтобусе братки синхронно усмехнулись…

Любой мобильный телефон является сложным электротехническим устройством, состоящим из нескольких миллионов транзисторов, резисторов, проводочков, мулечек, примочек и хохмочек, большая часть которых не работает, а основным назначением миниатюрного аппарата является придание его владельцу так называемого «понта». Некоторые модели способна понтоваться как совместно с владельцем, так и в автономном режиме, выдавая в среднем до двадцати миллипонтов в час в сухом и проветриваемом помещении. При этом не рекомендуется понтоваться в одиночных камерах, туалетных кабинках, в горах или в чащобе леса, а также во время пожаров и стихийных бедствий, поскольку понтоваться будет совершенно не перед кем или понтующемуся могут набить морду.

Понтование – это сложный и ответственный процесс, требующий от участника соблюдения определенных правил.

Прежде всего, совершенно необходимо облачиться в специальный «понтовочный костюм», называемый также «прикид», включающий в себя малиновый пиджак, канареечную майку, ядовито-фиолетовые ботинки, оттягивающую бычью шею золотую цепь минимум граммов на триста и пару таких же золотых гаек на пальцах. Что касается брюк, то без них можно запросто обойтись, надев подходящие по расцветке шорты или спортивные трусы. Еще требуется друг с характерной внешностью «Хомо Питекантропус», только что задушившего голыми руками парочку других владельцев радиотелефонов, с десяток патрульных ментов и одного министра внутренних дел. Друг должен неотлучно находиться рядом с владельцем мобильника, держа наготове портативный персональный компьютер и задумчиво почесывая им свою волосатую грудь или спину понтующегося.

Любой радиотелефон предназначен для использования в наиболее шумных и максимально подходящих для этого местах: на дискотеках сразу возле колонок, в ресторанах поблизости от оркестра, на митингах возле трибуны с микрофоном, в переполненной сауне, на концерте оперной звезды и так далее. Для повышения уровня понта можно потребовать от участников вышеописанных мероприятий вести себя потише на время телефонных переговоров.

22