Реглан для братвы - Страница 23

Содержание беседы понтующегося с абонентом должно быть абсолютно ясно каждому присутствующему. В разговоре не следует упоминать суммы менее миллиона долларов при обсуждении торговых сделок, и при обсуждении методик устранения конкурентов – количества трупов менее пяти.

В случае же несоответствия внешности владельца радиотелефона общепринятому стандарту понт выходит жалким и вымученным, ибо базары об успехах в нефтяном бизнесе возле чадящего «запорожца» кажутся окружающим вызывающими и могут привести к тому, что понтующемуся настучат по голове и отберут заветную трубочку…

Вьюноша, на которого проходившие мимо офиса «Семисвечника» студентки расположенного поблизости медицинского института не обратили ни малейшего внимания, на олигарха похож не был и его понт пропал втуне. Он грустно перекинулся с кем-то парой фраз, спрятал мобильник, показал кукиш приставшей к нему старушке с плакатом «Подайте кто сколько может сыночку Вове на контртеррористическую операцию в Чечне!» и распахнул входную дверь конторы гражданина Кугельмана.

*******

Знакомство оперуполномоченного ОУР тридцать пятого РОВД Геннадия Опоросова с Захаром Плодожоровым состоялось в конце девяностых годов в ДК имени Дзержинского, где проводился сабантуйчик по поводу дня милиции.

Естественно, все присутствовавшие на концерте «люди в сером» через полчаса после начала фуршета ужрались в стельку и, на время забыв о трениях между разными подразделениями и отделами, принялись совместно отплясывать под завывания приглашенной эстрадной звезды, громко топоча начищенными ботинками и сапогами по паркету банкетного зала, и исполняя нечто вроде милицейского сиртаки. Иногда из хоровода выпадал очередной обессилевший танцор, но его место тут же занимал ожидающий своей очереди подкрепившийся у столиков с напитками.

Отовсюду слышались тосты и крики, высунувшийся из окна начальник «убойного» отдела Главка орошал асфальт внутреннего дворика неосветленным желудочным соком с мякотью, в углу за портьерами следователи Выборгского СО били делегата из городской прокуратуры, радостно повизгивали толстые и потные ментовские жены, когда их прихватывали за отвислые задницы проходившие мимо «официанты», набранные из числа патрульных сержантов, громко ухал первый заместитель начальника ГУВД, принимая стопку за стопкой и занюхивая рукавом чьей-то влажной шинели, бестолково бродил по залу невменяемый глава Службы собственной безопасности, у стен в живописном беспорядке валялись сброшенные с плеч парадные мундиры, дамские сумочки и неподвижные тела.

В коридоре и на верхней площадке парадной лестницы дома культуры также было оживленно и весело.

Опера из ОБНОНа угощали всех желающих дармовой травкой, изъятой специально к празднику у возмущенных таким беспределом узбеков и таджиков с Некрасовского рынка, сотрудники ОБЭП разливали спирт из синей полиэтиленовой двухсотлитровой бочки, невесть как доставленной на третий этаж, работники свежеобразованной полиции нравов устроили распродажу видеокассет с нелицензионной порнухой, прося за единицу товара совершенно символическую сумму и утверждая, что все вырученные деньги пойдут на счет сиротского приюта для внебрачных милицейских детей.

Опоросов выкурил жирный «косячок», осоловел окончательно и решил подышать свежим воздухом.

За пять минут, проведенных на продуваемом ветром балконе, бравый страж порядка немного пришел в себя и даже стал различать окружавшие его мелкие предметы. Их было несколько: перевернутая табуретка, ящик с пустыми бутылками, разорванная почти пополам генеральская фуражка, ефрейторский погон, аккордеон и вцепившиеся в прутья перил чьи-то пальцы.

Заинтересованный Опоросов перегнулся через ограждение и узрел висящего на руках незнакомого коллегу.

Коллега посмотрел Геннадию прямо в глаза и печально икнул…

Процесс подъема закоченевшего тела тогда еще капитана Плодожорова обратно на балкон был многотруден.

Сначала Опоросов пытался втащить коллегу багром, снятым с пожарного щита, но только разодрал тому брюки, исцарапал ягодицы и чуть не лишил мужского достоинства. Затем «спасатель» накинул на шею Плодожорову валявшуюся перед балконной дверью веревку и принялся тянуть, едва не задушив хрипящего спасаемого. Потом районный опер постарался соорудить нечто вроде люльки из сорванной в зале портьеры и усадить в нее несчастного, но не преуспел, ибо Захар напрочь отказывался сгибать ноги и висел прямо, аки аршин.

Наконец Опоросову пришла в голову гениальная мысль. Он спустился на первый этаж, выбросил из окна десяток старых спортивных матов, кое-как соорудил под висевшим Плодожоровым небольшую мягкую кипу, поднялся обратно, минуты три промучался, разгибая сведенные судорогой пальцы, потерпел фиаско, разозлился и треснул капитана по голове бутылкой из-под шампанского.

Потерявший сознание Плодожоров рухнул вниз, промазал мимо матов и сломал себе ногу.

Но Опоросов не был бы заслуженным ментом, если бы не придумал выход из этой сложной ситуации. Он сбежал вниз, затащил бесчувственное тело на маты и позвал коллег, дабы те убедились в том, что только лишь благодаря мужественности и предусмотрительности Геннадия капитан Плодожоров остался жив.

В дальнейшем эта история обросла множеством душераздирающих подробностей типа того, как самоотверженный Опоросов принимал на грудь падавшую с десятого этажа тушку Захара. О том, что в ДК имени Дзержинского имеется всего четыре этажа, почему-то никто не вспоминал…